- Екатерина, вы играли Ольгу Ильинскую в «Романсах с Обломовым», Лизу в «Бедной Лизе», Соню Мармеладову в «Убивце». По вашим спектаклям можно изучать школьную программу по литературе! Вы с удовольствием читали эти произведения, когда учились в школе?
- Сегодня мне кажется, что многие книги, которые нам задавали читать в школе, были на вырост. В 16 лет я была не готова к Достоевскому и Толстому. «Преступление и наказание» вызывало тревогу, «Анна Каренина» - недоумение. Сюжет автобиографической повести Анатолия Приставкина «Ночевала тучка золотая», которую мы тоже проходили на уроках литературы, вообще поверг меня в ужас. Словом, учась в школе, я покорно читала все, что задавали, потому что была довольно послушной и прилежной, но никакого удовольствия от чтения не получала. Может быть, за редким исключением. Вот Пушкин мне нравился всегда, даже в младших классах. А понимание многих других классиков пришло гораздо позже, когда я состоялась как человек.
Но, кстати, именно школьные уроки литературы помогли мне поступить в «Щукинское». Решение подать документы в театральное училище было принято спонтанно, на подготовку вступительной программы у меня было совсем мало времени. На письменном столе как раз лежала «Война и мир» - я готовилась к экзаменам в школе, вот я и решила быстренько выучить отрывок, в котором рассказывается про первый бал Наташи Ростовой. Эта тема была мне близка и понятна, я чувствовала себя очень органично в роли Наташи. Ее радостное волнение, предчувствие счастья – все было мне знакомо.
- А что насчет роли Анны Карениной в одноименном мюзикле Московского театра оперетты? Ваше представление о романе и его героине как-то менялось в процессе работы над ролью?
- По поводу этой роли у меня было очень много внутренних терзаний и волнений. Есть роман Толстого «Анна Каренина», есть мюзикл на либретто и стихи Юлия Кима, есть мое детское отношение к этому произведению… Со всем этим разобраться было очень непросто. Для меня как для матери Анна не вполне ясна. Мне сложно смириться с тем, что она предала своих детей ради любви. Для меня любовь – всегда жертва, не эго. Когда я играю эту роль, во мне до сих пор идет какая-то внутренняя борьба. Может быть, поэтому отношение и к пьесе, и к роли у меня каждый сезон разное. В постановке ничего не меняется, меняется лишь мое внутреннее отношение к героине и это каким-то чудесным образом меняет и сам спектакль. В 2018 году мы сняли киноверсию мюзикла и, если посмотреть ее, становится понятно, что Анна тогда и Анна сейчас – две совершенно разные женщины.
- В театре Моссовета идет спектакль «Идиот», где вы блестяще исполняете Настасью Филипповну. «Идиота» ставили и экранизировали неоднократно, и Настасья Филипповна тоже у всех разная. Как вы думаете, вам удалось привнести что-то новое в этот образ?
- Ключ к этой роли мне подарил режиссер спектакля Юрий Еремин, который сказал однажды, что Настасья Филипповна безгрешна. Поначалу меня это заявление шокировало. Чуть позже я поняла, что он имеет в виду. Настасья Филипповна – ребенок, который рано лишился отца и матери, оказался на попечении чужого человека, пожилого и безнравственного. Девочка никогда не знала любви, испытывала лишь стыд и боль. Ее «благодетель» Афанасий Иванович Тоцкий превратил ее в какого-то злого зверька. Агнца Божьего в ней разглядел только князь Мышкин. Кажется, что Настасья Филипповна поддерживает образ роковой женщины лишь потому, что у нее недостает сил его развенчать, ведь она – растоптанный цветок. И князю Мышкину ее не спасти. Впрочем, ему никого не удается спасти. И это самое печальное и в книге, и в спектакле.
- Настасья Филипповна в романе Достоевского отмечает свой 25-й день рождения. Вы в июле отметили 45-летие. Вас тревожит мысль о том, что от образов соблазнительных молодых героинь когда-нибудь придется перейти к ролям комичных тетушек, зрелых дам, солидных матерей семейств?
- Думаю, я обманчиво молодо выгляжу, поэтому меня еще какое-то время будут приглашать на роли героинь. Конечно, не таких юных как Джульетта. Но на самом деле, я никогда не делала ставку на внешность и совершенно комфортно чувствую себя в своем возрасте, не стараюсь молодиться и бежать изо всех сил наперегонки со временем. Кстати, «роли на вырост» у меня тоже есть. В Московском театре оперетты в этом сезоне возобновляется мюзикл «Граф Орлов», где я играю свою тезку – императрицу Екатерину. В спектакле «Ричард III» я – королева Елизавета. А в новой постановке театра имени Моссовета по пьесе Робера Тома «8 женщин» мне вообще досталась роль Огюстины. Этой обаятельной, импульсивной, нелепой, строгой, смешной даме, обожающей любовные романы, по сюжету, 58 лет.
- Смешных персонажей, наверное, даже интереснее играть, можно хулиганить, импровизировать… Вам случалось когда-нибудь отступать от текста пьесы?
- Отступать от текста, потому что я его забыла, пока не приходилась. У меня хорошая память. Несмотря на возраст (смеется). А вот импровизировать иногда приходится, как и всем артистам. На сцене случаются внештатные ситуации. Вот, например, в мюзикле «Анна Каренина» Анну на вокзале, по сюжету пьесы, встречают муж и сын, Алексей и Сережа Каренины. Игорь Балалаев, играющий Алексея, в это время поет: «Прекрасная картина – встреча матери и сына». И вот как-то раз я встречаю поезд, а из него выходит один Балалаев, мальчик, играющий Сережу, куда-то запропастился, его не смогли найти в нужный момент. Ситуация отчаянная! Но Балалаев не растерялся, мгновенно придумал блестящую импровизацию: «Прекрасная картина – оставил дома сына». Ну и мне пришлось подстраиваться. Такие моменты – неповторимы, сказочны, я их очень люблю.
- В мюзикле «Красавица и чудовище» ваша Бель получилась настоящей сказочной принцессой, доброй, красивой, волшебной. Какая сказка была любимой у вас в детстве?
- «Аленький цветочек» Сергея Аксакова. И мультфильм по ней снят замечательный. И сюжет интересный, захватывающий.
- А детям вы читали свои любимые книги?
- Да, мы очень много книг перечитали с детьми, когда они были маленькими. У нас собрана замечательная библиотека, которая передается по наследству – сначала перешла от меня к моей младшей сестре Насте, потом эти книги читал мой сын Алеша, затем дочка Анечка, и вот теперь они перекочевали к Настиному сыну Федору. Дело в том, что моя бабушка Лида работала в типографии и приносила домой все литературные новинки, которые тогда издавались. Другим, чтобы достать сборник сказок Андерсена или «Черную курицу» Антония Погорельского, приходилось сдавать макулатуру, стоять в очередях, а нам все эти замечательные книги доставались легко. У нас, бабушкиными стараниями, собрана отличная детская библиотека. А некоторые прекрасные новые книги я открыла для себя благодаря собственным детям. У моей Ани среди любимых книг – «Асино лето» Тамары Михеевой и «Три Анны» Ирины Богдановой. Я с удовольствием их прочитала вместе с дочкой.
- Вы обсуждаете прочитанное?
- Мы прочитанное, скорее, не обсуждаем, а дорабатываем. Аня любит иллюстрировать книги и придумывать названия главам. У нас много книг так «доработано».
- Успеваете читать для души? Какие современные авторы вам нравятся?
- Работы очень много. Помимо спектаклей, я сейчас еще снимаюсь в трагикомедии «Я хочу! Я буду!» Павла Воронина. Поэтому, к сожалению, я не успеваю следить за литературными новинками. Для того чтобы иметь возможность регулярно и вдумчиво читать большие сложные книги, нужно все-таки вести другой образ жизни. Хотя одну очень известную книгу, состоящую из четырех частей, я все-таки стараюсь читать ежедневно.
- Евангелие?
- Да. Это моя настольная книга.
- А как же поэзия? Вы ведете передачу «Романтика романса» на телеканале «Культура», выступали на концерте памяти Булата Окуджавы. Наверняка песни и стихи занимают важное место в Вашей жизни?
- Поэтический текст мне, действительно, очень нравится, он красивый, выразительный, музыкальный. Пушкин, Бродский, Ахматова, Цветаева… Да что перечислять! В моей голове тысячи, миллионы стихотворных строк. И все они мне очень дороги.
- Театр или кино? Прочитав интересную книгу, вы скорее пошли бы на постановку по ней в театр или посмотрели бы фильм?
- Трудно сказать. К примеру, когда я прочитала книгу «ДАртаньян и три мушкетера», у меня в голове сложился четкий образ героя – это семнадцатилетний высокий блондин с голубыми глазами. Таков мой ДАртаньян. Вскоре после этого я посмотрела прекрасный фильм «Три мушкетера» с Михаилом Боярским в главной роли. Боярский гениально играл. Но мой ДАртаньян был совсем другим, и Боярского я не приняла. Что было бы, если бы я сначала посмотрела фильм, а потом прочитала книгу? Скорее всего, мое восприятие изменилось бы.
- На сценах театров идут десятки «Вишневых садов», «Чаек», «Гамлетов». Как вы думаете, почему режиссеры обращаются к классике гораздо чаще, чем к современным произведениям?
- Классика всегда современна, это беспроигрышный вариант, проверенный временем. Пусть одновременно на сценах театров идут хоть сто «Чаек», ни одна постановка не будет похожа на другую. Вот, например, «Братья Карамазовы». Этот роман Достоевского неоднократно экранизировали, ставили в театрах. Казалось бы, про него уже все сказано. Но гениальный Александр Рагулин написал и поставил рок-оперу по этому произведению, и оно раскрылось с какой-то совершенно новой стороны. Кстати, я играю в рок-опере «КарамазоВЫ» попеременно сразу две роли – Грушеньки и Катерины Ивановны.
- Совершенно разные характеры!
- Да, но тем интереснее. Я эти две роли даже графически себе представляю. Катерина Ивановна, такая благородная в начале романа, ближе к финалу оказывается жесткой и мстительной. Грушеньке, наоборот, удается погасить «адское пламя в зрачках», покаяться, прийти к любви и свету. Они как два луча, устремленные один вверх, другой вниз, с точкой пересечения где-то посередине.
- Мы живем в удивительное время, когда героем дня может стать подросток-тиктокер, модная мама из Инстаграма и даже домашний питомец, для которого хозяин завел блог. Как вы относитесь к тому, что блогеры пишут книги, снимаются в кино, выходят на сцену театра?
- С любопытством. Я просто наблюдаю. Мне в этом отношении очень близка позиция Сергея Юрского, который называл современный мир театром абсурда. Он ставил абсурдистские пьесы, в которых отражалась странная действительность, фантасмагория, в которой мы все вынуждены жить. Это было очень интересно!
- Сергей Юрский говорил, что современный зритель – человек усталый и не очень театральный, пришедший не посмотреть спектакль, а посчитать, сколько народных артистов в нем занято. А заодно и себя показать, выгулять наряды. Вы давно работаете в театре, как вам кажется, зрители изменились или сегодня они такие же, как и 20 лет назад?
- Внешне, наверное, изменились. Сегодня в театр можно прийти запросто, в джинсах и кроссовках, вечерние платья и туфли на шпильках скорее исключение, чем правило. Но внутренне зрители не изменились. Их все так же завораживает магия театра. Театр – это здесь и сейчас. На глазах у зрителей на сцене рождается тайна, волшебство, происходят какие-то удивительные метаморфозы. И для актера в этот момент очень важно быть искренним, фальшь в театре чувствуется сразу.
В жизни мы стараемся казаться сильными, уверенными, успешными, нам сложно проявить сочувствие по отношению к незнакомым людям. Мы стараемся скрывать свои эмоции, чтобы не показаться слабыми, простодушными, беззащитными. В театре нам легче открыто плакать, смеяться, сопереживать. И зрители благодарны театру за размягчение сердец. А вовсе не за возможность выгулять новые наряды. Хотя это, конечно, можно рассматривать как приятный бонус.
Интервью: Наталья Сысоева
